Человек в этническом пространстве: ценностные ориентации

Содержание

Человек в экологическом пространстве этноса
Человек в институциональном пространстве этноса
Человек в культурном пространстве
Этническое пространство цивилизации
литература

М. М. Духонин

Среди множества прочих проявлений жизненного пространства человека своё особое место занимает этническая его форма. Этническое деление человечества — одно из самых универсальных и сущностных среди иных принципов деления его. Вот что пишет об этом признанный авторитет по проблемам этнологии Л.Н. Гумилёв: «Несомненно одно — вне этноса нет ни одного человека на Земле. Каждый человек на вопрос: «Кто ты?» — ответит: «русский», «француз», «перс», «масаи» и т.д., не задумавшись ни на минуту» [4. с. 22].Цитируемый автор рассматривает этнос как категорию географическую, выдвигая на первый план взаимодействие человека с природой. Однако этничность имеет свои проявления в самых различных сферах жизни человека. Нас будут в данный момент интересовать все области её проявления, которые образуют непрерывный континуум — этническое пространство. При этом центральной фигурой изучаемого пространства должен стать человек во всём богатстве его бытия.

Этническое пространство как область реализации национальных ценностей человека мы будем рассматривать в соответствии с его структурой. Методологическим основанием для выделения структуры будет служить теория цивилизации. Основными элементами цивилизации являются, на наш взгляд, тип хозяйства, государственность, культура, и, наконец, этнические общности. Мы будем исходить из идеи всеобщего проникновения всех четырёх видов пространств, соответствующих данным элементам, друг в друга, благодаря чему образуется целостное образование — собственно цивилизация. Это не мешает, однако, каждому виду пространства иметь определённую самостоятельность, отличаться своей спецификой, Существовать по своим внутренним законам, накладывающимся на общецивилизационные закономерности.

Итак, в рамках этнического пространства можно выделить следующие компоненты: собственно этническое пространство, т.е. те сферы цивилизации, которые немыслимы без этничности и, вместе с тем, где наиболее полно реализуются этнические качества человека; экологическое пространство этноса, возникающее при взаимодействии этнического образования с вмещающим ландшафтом и являющееся сферой осуществления такого взаимодействия; культурное пространство этноса, ведь любой этнос, даже не являющийся цивилизационно-образующим, несёт определённую культуру; институциональное пространство этноса, где происходит организация удовлетворения человеческих потребностей в сфере этнического, центральным элементом которого является государство. Максимальное развитие всех компонентов цивилизации приводит к более яркому и выразительному развитию собственно этнического пространства. Это связано с тем, что усложнение цивилизации как системы приводит к расширению возможности для человека реализовать свои этнические качества.

Человек в экологическом пространстве этноса.

Любой этнос неотделим от той природной среды, в которой он сложился. На самых ранних этапах этногенеза нарождающийся этнос формирует уникальную систему хозяйства, мы бы сказали шире — природопользования. Вряд ли стоит подчёркивать, что эта система напрямую зависит от природно-климатических условий региона. Система природопользования является основой для формирования механизмов адаптации человека к ландшафту — принципов их сосуществования. Эти принципы, откладываясь в душе членов этноса, формируют особые поведенческие стереотипы, которые рассматриваются Л.Н. Гумилёвым как универсальные критерии различия между этносами. Возможно, что на экологическом уровне этнического пространства это действительно так: древнегреческий этнос сформировался в уникальных природно-климатических условиях Балканского полуострова; русский — на больших реках великой русской равнины; китайский — в междуречии великих рек Хуанхэ и Янцзы.

Освоенная и окультуренная территория естественным образом ощущается человеком как своя, родная. Чувство это несомненно укоренено в этнической природе человека, поскольку оно всегда ассоциируется в общем плане с чувством национальной общности: неслучайно одним из признаков этнической общности согласно распространённейшей парадигме является единство территории.

Итак, родная земля становится для рядового представителя своего народа безусловной ценностью. С одной стороны, вмещающий ландшафт как территория для проживания, как средоточие природных ресурсов и пр. является объективно необходимой для этноса частью жизненного пространства, С другой же, Родная земля как основание общности, как привычная среда обитания и пр. становится неотъемлемой частью жизненного пространства личности. Таким образом, экологическое пространство наполнено как объективным, так и субъективным ценностным содержанием.

Само по себе экологическое пространство этноса является сферой отношений по использованию природных ресурсов, совокупность которых и составляет комплекс условий существования народа в данном ландшафте. В этой связи функцией ценностного наполнения пространства является регулирование отношений в системе Человек — природа. Книги Л.Н. Гумилёва дают богатый материал, показывающий, как в зависимости от эволюции ценностных ориентаций ведущих групп в этнической системе зависят принципы и последствия отношений природы и общества. Все народы Земли делятся автором на две большие группы, отличающиеся своим отношением к вмещающему ландшафту. К первой группе он относил те народы, деятельность которых была направлена на сохранение кормящей природы путём изымания из неё ровно такого количества ресурсов, которое требовалось для их собственного сохранения. Приэтом рассматриваемые народы теми или иными способами строго регулировали численность своего населения. Ко второй группе принадлежали те этносы, представители которых в своей деятельности ориентировались не на сохранение существующего ландшафта, а на его преобразование, приэтом из него изымалось максимально возможное количество ресурсов. Такое различие в отношении к природе можно удовлетворительно объяснить различиями в системе ценностей, доминирующей у членов разных народов. К первой группе народов относились те, для представителей которых абсолютной ценностью обладала окружающая их природа в том виде, В каком она им досталась от их предков. Вся деятельность этих народов была направлена на приспособление к ландшафту, который бережно охранялся путём регулирования количества используемых ресурсов. К таким народам относятся индейцы северной Америки, регулирующие численность своих племён, а значит и количество убитых ради пропитания животных, во взаимоистребительных войнах [4]; тунгусы, бережно охранявшие в течение сотен лет обеспечивавшую их всем необходимым тайгу [9] и т. д. Эти и им подобные народы живут в равновесии с природной средой, подчиняясь её циклам, как сезонным, так и многолетним. До недавнего времени этнография считала такие народы неисторическими. «Этот способ существования присущ многим видам животных, как бы остановившимся в своем развитии. В зоологии эти группы называются персистентами, и нет никаких оснований не применить этот термин к этносам, застывшим на определенной точке развития» [4. http://gumilevica.kulichki.net/EBE/ebe04.htm#ebe04chapter16]. Ко второй группе принадлежат этносы, занимающиеся освоением новых ландшафтов, а также активно эксплуатирующие уже освоенные. Деятельность таких этносов по историческим масштабам кратковременна и, как правило, заканчивается переходом их в первую группу или исчезновением. Таких народов, как правило, немного, но именно они творят историю, творчески перекраивая её пространство. По отношению к природе деятельность таких народов может иметь последствия двух типов: возникновение новых устойчивых антропогенных ландшафтов, которые существуют долго и в дальнейшем только поддерживаются; полное истощение ландшафта, после чего он становится малопригодным или вообще непригодным для жизни. В качестве примеров можно привести ирригационные системы на реках Нил, Хуанхэ, и двуречья, которые существовали даже не века, а тысячелетия, поддерживаемые сменяющимися на их берегах народами, а также пустыню сахару или южноамериканскую сельву, которые возникли на месте ландшафтов, истощённых в результате хозяйственной деятельности человека. Для народов, создавших долговременные социоприродные ландшафты природа оставалась высокой ценностью, но их представители, обладая волей к осуществлению грандиозных начинаний, относились к природе творчески, что и позволило им, опираясь как на интуицию, так и на точные знания оставить в наследство своим потомкам благоустроенные земли. Однако человек может относиться к природе и по-другому, а именно как к средству достижения своекорыстных целей. Земля такими людьми рассматривается как неисчерпаемый источник благ, которые нужно из неё изымать в неограниченном количестве. В результате такого отношения общество в течение жизни нескольких поколений истощает ландшафт, делая его на долгие века непригодным для жизни.

Итак, подведём итоги. Мы выделили три типа отношения человека к природе: комформистское, творческое и потребительское; каждый из них обусловлен особой системой ценностей, ориентирующей людей на определённую деятельность. В первом случае природа воспринимается как абсолютная ценность, причём она оценивается как верх совершенства, что заранее исключает саму возможность трансформистского к ней отношения. Такая система ценностей ориентирует человека и коллектив, в котором такой человек типичен, на адаптивные реакции на условия среды, направляет все усилия человека на сохранение этих условий, чему подчиняется весь его образ жизни. Во втором случае мы имеем дело с вариантом трансформистского отношения к природе. Она воспринимается как родной дом, который следует обустроить. Она по-прежнему является базовой ценностью, но оценивается как несовершенная, требующая разумных изменений. Последний вариант – также трансформистский, Но здесь природа рассматривается не с позиции ценности, а с позиции пользы, ценно то, что можно использовать на практике. Такая система ценностей ориентирует на потребительское отношение к природе, причём оно необходимо сочетается с крайней близорукостью и эгоистичностью личности (после нас хоть потоп). Такое отношение к природе как к источнику благ быстро приводит к истощению её ресурсов и исчезновению основы всего жизненного пространства этноса с соответствующими для него последствиями.

Взаимодействие человека с природой обуславливает во многом отношения внутри самих коллективов людей, на основе которых формируются различные институты. К рассмотрению образуемого ими пространства мы сейчас и переходим.

Человек в институциональном пространстве этноса.

Связь экологического и институционального уровней этнического пространства осуществляется через институционализацию сформировавшихся принципов ведения хозяйства, что выявляется в формационных структурах общества. В плане этнического эти структуры проявляются в форме феномена многоукладности экономики. Этот аспект ярче всего показывает недостаточность одного лишь формационного подхода при описании исторической реальности. «Хотя в последние годы проблема многоукладности в плане конкретно-историческом привлекала пристальное внимание специалистов, тем не менее, в плане теоретической истории она всё ещё ждёт своего исследователя. И дело вовсе не в том, что феномен многоукладности вступает в противоречие с определением формационного базиса, а в том, что учёт этого феномена радикально меняет ставшие традиционными представления об эволюции самого базиса» [1 С. 29]. Этнический же аспект изучения экономики не только помогает очень глубоко исследовать её многоукладность в мире и истории, но и непосредственно предполагает такую многоукладность. Действительно, ведь хозяйство народа возникает в результате освоения природы живыми людьми, обладающими своей индивидуальностью. Природа сама по себе предоставляет человеку широкий выбор способов её освоения, использование же конкретного способа обусловлен жизненным опытом ведущих членов этноса, который всегда индивидуален. Итак, любой этнос создаёт свою уникальную организацию (систему) хозяйства, что в современную эпоху выражается в феномене национальной экономики. Этничность здесь фактически выступает связующим звеном между предельно общими и абстрактными формационными законами и реальностью, т. е. конкретизирует, наполняет личностным содержанием эти законы в зависимости от конкретных условий, другими словами, этничность реализует их в истории.

Однако институциональное пространство этноса не исчерпывается экономическим укладом. Ведущим элементом данного пространства является государство. До появления такового его функции выполняла племенная верхушка — вождь, старейшины и т.д. Создание государства — сокровенная цель любого патриота своего народа. Оно даёт возможность создавшему его этносу максимально полно реализовать все свои этнические качества, стать по-настоящему полноценным, а его гражданам наиболее полно самоосуществиться в качестве представителей своего народа. Этнос, который обрёл свою государственность, мы здесь называем нацией. Нациями являются русский, китайский, французский этносы, а индейцы обеих Америк таковыми не являются, также как и баски в Испании, палестинцы в Израиле, курды и т.п. В рамках государства складываются большинство институтов этноса-носителя, которые играют важнейшую роль в его саморегуляции. Наряду с государством в этническом пространстве традиционно складывался институт религии. Оба института занимают в этнической системе свои, чётко очерченные сферы влияния. Однако они имеют тенденции конфликтовать между собой — каждый из них претендует на гегемонию. Особенно это свойственно тем этносам, в которых одной из базовых ценностей является религия, например, древний Египет, Византия, Московская Русь и др. Свои специфические институты имеет культура этноса. Она тем более оформлена в институты, чем более развита государственность этноса, или, по крайней мере, государственность в пространстве той цивилизации, к которой принадлежит данный этнос при условии достаточной терпимости ведущего этноса к иным этническим образованиям в пределах своего пространства. На современном историческом этапе институционализация культуры достигла в так называемых цивилизованных странах очень большой степени, и выражается в самом общем виде в системе учреждений культуры. С развитием рынка он как институционализированная экономика стал также относительно независимым институтом в этническом пространстве. В отличие от экономического уклада, где акцент делается на специфику производства, рынок акцентирует внимание на распределении, обмене и потреблении: уклад существует и при натуральном хозяйстве, а рынок в своём завершённом виде складывается только в условиях капиталистической экономики. Последним из важнейших институтов, который мы выделим, является гражданское общество. Этот институт возник как самостоятельный относительно недавно и выполняет функцию обратной связи различных негосударственных структур с государством.

Каждый институт – это формализованная система отношений между людьми, группами, организациями и т. д., направленная на реализацию определённой цели. С позиции аксиологии можно выделить, по крайней мере, два аспекта рассмотрения института. С одной стороны, цель сама по себе является ценностью, что делает институт инструментом осуществления ценностей; с другой же, процесс достижения цели осуществляет такую фундаментальную ценность как общение. Действительно, институт – это сфера общения людей в процессе совместной деятельности, объединённых общими ценностями. Правда, ценность этого общения снижается его формализованностью, не дающей личности полностью самореализовать себя в нём, однако, создаваемый теми же людьми, институт закрепляет в своей структуре наиболее типичные формы общения, принятые в той коммуникативной среде, в которой он возникает. Здесь мы вплотную подошли к выявлению значения этнического аспекта институционального пространства. Не смотря на то, что оно самостоятельно и развивается по своим изучаемым социологией законам, мы обнаруживаем, что однотипные институты разных стран имеют большие различия между собой. Например, американский рынок несравним с японским, русское православие отличается ото всех других православных церквей мира и т. д. Такие различия можно объяснить Оригинальным способом приспособления общности людей ко всей совокупности условий своего существования. Другими словами, осуществлять одну и ту же ценность в разных условиях удобно по-разному. Этническая природа человека как раз и выступает механизмом такой адаптации общих правил совместной деятельности к уникальным условиям среды существования. Сама адаптация происходит в этнической среде – общность реализует не какие-нибудь абстрактные общечеловеческие ценности, но вполне определённые, обусловленные реальной жизнью её членов, их общими потребностями.

С самого рождения человек погружен в институциональное пространство — семья, детский сад, школа и пр. Ориентирами здесь для него служат нормы — знакомясь с тем или иным институтом, первым делом человек усваивает те правила, которые позволяют ему наиболее эффективно взаимодействовать с ним. Нормы, кроме своей принудительной функции, выполняют важнейшую коммуникативную роль — единая нормативная система позволяет людям понимать друг друга, знать, что следует ждать от партнёра, вместе с тем и как вести себя самому. Без норм и их принудительной силы не могла бы существовать ни одна сколь-нибудь существенная организация людей. Связь между гражданином (подданным и пр.) и государством осуществляется в правовом пространстве. Оно выросло из так называемого обычного права, и имеет глубоко этническую природу. Закон — квант правового пространства — одна из разновидностей норм, также как и все остальные нормы, несёт наряду с другими и регулирующую функцию. В стабильном обществе вся нормативная система мифологизируется, т.е. воспринимается как нечто само собой разумеющееся, усваиваемое в процессе воспитания. Сама эта система становится составляющей этнического стереотипа (так, например, «Ветхий Завет» наряду с религиозным содержанием несёт в себе разветвлённую систему норм, ставшую основой общежития евреев в I тыс. до н.э.; Базовой политической ценностью во многих странах является конституция – свод основных норм общежития). В таком обществе реакции на типичные проблемные ситуации чётко отработаны, принципы межличностного общения заложены на уровне подсознания, что позволяет обществу решать жизненные проблемы с наименьшими внутренними потерями. Недостатком норм в этом смысле является их ориентация на замкнутость, неподвижность, что лишает возможности общество, абсолютизирующее свою нормативную систему, адекватно реагировать на меняющиеся условия, гасит творческую активность его членов.

Взаимодействие различных нормативно-ценностных систем в институциональном пространстве очень разнообразно. Оно эксплицируется через соотношение интересов различных общностей людей. Гармоничное сочетание интересов, в которые облекаются ценности в процессе их осуществления, ведёт к плодотворному сосуществованию тех общностей, которые являются их носителями. Однако интересы могут и противоречить друг другу, тогда мы имеем дело с конфликтом интересов, а он, в свою очередь, может перерасти в реальный конфликт. Взаимные оценки представителей конфликтующих сторон меняют свой знак на обратный, это, в свою очередь, изменяет установки: установка на взаимообогащение в процессе следования общим интересам (а они объективно существуют всегда) сменяется на установку подавления соперника, что может осуществляться различными способами. В плане этнического методы подавления могут варьироваться от прямого геноцида до простой ассимиляции более слабой этнической общности более сильной. Слабый этнос может использовать тактику террора, гражданского неповиновения, его представители могут попытаться занять ведущие роли во властных структурах более сильного этноса и пр. Наиболее сложные отношения возникают в геополитическом пространстве, где сталкиваются глобальные ценностные системы, Взаимодействующие интересы касаются миллионов людей и десятков этносов. поэтому»геополитический уровень пространства этноса часто превращается в арену для различных этно-национальных столкновений, стимулируемых идеологическим противостоянием сторон, как в случае русско-чеченского конфликта» [5. С. 27]. Поскольку этническая идентичность по своей значимости занимает, как правило, второе место после личностной, отношения между этносами как институтами наиболее сложны и требуют большого внимания со стороны каждого из взаимодействующих народов. Этнические конфликты, также как и этническая дружба, затрагивают глубинные сферы человеческой души и мало зависят от внешних обстоятельств. Никакие формальные договоры не разрешат того же русско-чеченского конфликта, если рядовой чеченец будет ненавидеть рядового русского, пока оценка чеченцами российского государства хоть сколь-нибудь не улучшится, прежде чем ценность мирного сосуществования станет превалировать над ценностями войны. Установка на поиск общих интересов объединит оба народа в рамках совместной деятельности, само же осознание наличия таких интересов сделает стороны, в частности, невосприимчивыми к внешним факторам, поддерживающих этот конфликт (геополитические интересы третьих стран).

Человек в культурном пространстве.

На пересечении и при взаимодействии этнического и культурного пространств цивилизации образуется культурное пространство этноса. Оно эксплицируется, как правило, через указание на национальную принадлежность в названиях многих феноменов этого пространства: Греческая трагедия, «римское право», «русский классический роман», немецкий идеализм и т. д., невозможно до конца понять творчество того или иного деятеля культуры, не учитывая его национальности. Всё это уже само по себе свидетельствует о сущностной взаимосвязи культуры и этничности как таковых. В.Б. Устьянцев пишет: «Национальное сознание, национальные традиции и нормы вплетены в культурное пространство и выступают духовной основой жизненного пространства этносов, факторами его самоорганизации» [7. С. 47].

Вообще вокруг проблемы соотношения этнического и культурного в истории науки постоянно ведутся споры и единого мнения пока не найдено. Например, в циклических концепциях культуры этническое и культурное трактуется как единая дискретная типологическая единица, в культур-антропологии — как равнозначные феномены, как отношение локального (этническое) к общеродовому (культурное) — технологическая концепция культуры, как специфическая функция единого целого в отечественной этнографической школе и пр. «Но при любом построении системы именно внутренняя сущностная взаимосвязь культурного и этнического лежит в основе многообразия форм человеческого бытия» [8. С. 152]. Для нас представляется очевидным, что этнос по отношению к культуре является, с одной стороны, её носителем, а, с другой — творцом, что согласуется с приведёнными в начале подраздела фактами.

Культурное пространство является пространством инноваций, другими словами, это сфера творческой активности человека. Оговоримся, что любой элемент цивилизации — продукт творческой деятельности, поэтому сфера нашего рассмотрения ограничивается той частью культурного пространства, где возникают те или иные элементы этноса, т.е. этнокультурным пространством. Чтобы тот или иной предмет стал частью жизненного пространства человека, он должен обладать для этого человека той или иной ценностью. Действительно, разве человек будет что-нибудь создавать, затрачивая колоссальную энергию, если бы то, что он произвёл, не имело бы для него значения? Таким образом, этнокультурное пространство — сфера создания национальных ценностей. Необходимо заметить, однако, что любой продукт творчества, возникающий в культурном пространстве, национален, ибо любое культурное пространство — этнично, и любой творец — представитель того или иного народа. Мы здесь имеем в виду национальные ценности в узком смысле — как относящиеся непосредственно к сфере этнического и осознаваемые таковыми. Что же это за ценности?

Представляется очевидным, что национальными называют такие атрибуты экосоциокультурных общностей, которые так или иначе выделяют их из им подобных. Ценными являются не земля вообще, а родная земля, не государство вообще, но своё собственное государство и пр. Такие вещи, являясь для человека родными, становятся в то же время основанием общности его со всеми теми, для которых они также близки, как и для него. Посягательство на них становится источником чуть ли не самых яростных конфликтов на всех уровнях — от персонального до суперэтнического (читай цивилизационного); отдельные ценности могут конфликтовать и в рамках единой системы, о чём мы и упоминали, говоря о борьбе религиозных и политических институтов в пространстве одного этнического таксона. Национальные ценности — основание групповой индивидуальности людей на уровне их жизненного пространства. Приобщаясь в раннем возрасте к базовым ценностям своего народа, человек обретает надёжные ориентиры в своей творческой деятельности на всю жизнь. В этом плане ценностное пространство эксплицируется в форме символической среды, в которой различные символы оцениваются совершенно определённым образом: красное знамя, партия и пр. символизировали те ценности, которые двигали советским солдатом во время великой отечественной войны, побуждая его совершать немыслимые подвиги; символы демократии, свободы, прав человека лежали в основе реформаторской деятельности в России конца XX века. Здесь выявляется проблема соответствия господствующей в народе системы ценностей его национальным интересам. Так, ориентация на сугубо европейские ценности реформаторов 90-х годов привело к глубокому кризису русского национального сознания. Творческая деятельность, ориентируемая ненациональными ценностями, как правило, ведёт к ослаблению народа, разрушению его основ. Фактически, их реализация идёт за счёт ресурсов этноса, которые отнюдь небезграничны. Напротив, политика первых русских князей, вне зависимости от их морального облика неизменно вела к усилению новорождённого русского этноса в xiv – xvi веках: рост населения и территорий, консолидация окрестных народов в рамках российского суперэтноса, развитие хозяйства и религии и пр. Общность ценностей даёт человеку почувствовать себя причастным к своему окружению, позволяет ему мобилизовать свою деятельность в направлении общих интересов, что делает возможным появление феномена культуры, в которой создаются все остальные элементы цивилизации.

Причастность к общей культуре освобождает человека от «изобретения велосипеда», облегчает ему ориентацию в окружающей среде, давая возможность самоопределения в рамках предоставляемого любой культурой спектра вариантов деятельности. Ограничивая человека, культура тем самым освобождает его. Действительно, чтобы обрести свободу, человеку, прежде всего, необходимо сформироваться, обрести внутреннюю духовную структуру, что невозможно вне культуры. Путей формирования человека или, другими словами, способов реализации его человеческих качеств бесконечно много, поэтому необходим выбор определённого спектра таких путей и способов; задача такого отбора и реализации отобранного непосильна для отдельного человека и ложится на этническую культуру. И здесь опять мы видим, что этничность выступает связующим звеном между миром и человеком, адаптирует мир к человеку, чем позволяет последнему вести продуктивную деятельную жизнь в этом мире.

Итак, обозначив некоторые сферы бытия этнического человека в пространстве этнического, попробуем выяснить, что же собой представляет это этническое пространство в общем и собственном смысле.

Этническое пространство цивилизации

Итак, мы подошли к заключительной части нашей работы. Выше были описаны основные на наш взгляд проявления этничности в различных сферах цивилизации в связи с жизненным пространством человека. Настало время дать общую сущностную характеристику этничности, реализующуюся в особом самостоятельном измерении цивилизационного пространства — в этническом пространстве.

Автор исходит из того, что этничность как таковая выступает основным связующим звеном между общечеловеческими качествами в людях и внешним миром, она как бы конкретизирует эти качества, делая их пригодными для реализации в данных конкретных условиях. Вот почему человек не имеет природного ареала, а распространен, начиная с верхнего палеолита, по всей суше планеты. Адаптивные способности человека на порядок больше, чем у прочих животных — этническое деление человека соответствует видовому у прочих живых существ [См. 3. С. 11, 19-20]. Далее, необходимо отметить, что этничность — это элемент коллективного сознания, выражающийся, хотя и по-разному у разных людей, в индивидуальном сознании каждого члена такого коллектива и служащий для человека основанием идентификации себя с данным коллективом. С появлением рассматриваемого элемента сознания можно говорить о рождении этнического пространства. В нём вырабатываются основные формы бытия данной конкретной общности людей, проявляющиеся во всех сферах существования, как самой общности, так и каждого её члена.

Высказанные тезисы полностью подтверждаются теми проявлениями этничности, которые мы обозначили выше. На экологическом уровне этнического пространства складываются конкретные формы приспособления определённой общности людей к своему вмещающему ландшафту. Окультуривание и продуктивное использование обширных биогеоценозов в принципе недоступно для одиночек, это дело огромного числа связанных между собой людей. На институциональном уровне рождаются специфические только для данной общности принципы общежития на основе общих интересов. Этот уровень тесно связан с экологическим и, во многом, является функцией последнего. В культурном пространстве этничность проявляется через неповторимость и, вместе с тем, целостность характера духовного освоения реальности каждой конкретной общностью. Феноменологически этот факт схватывается в понятии стиля культуры и выражается в таких обозначениях, как «французская культура», «европейская культура», древнегреческая культура, античная… и пр. Заметим, что и культура, и общество имеют свои собственные законы, по которым они функционируют и развиваются. Однако само их появление и существование становится возможным лишь при условии наличия человеческого сознания, причём не индивидуального, а коллективного. Дело в том, что для существования общества или культуры, а также системы природопользования необходима совместная деятельность огромного числа людей, которая возможна лишь при том условии, что люди понимают друг друга: Вавилонская башня так и не была достроена, так как Бог отнял одно из главнейших условий, благодаря которому она могла быть создана — взаимопонимание между строителями. Наилучшее понимание между людьми достигается в рамках единого коммуникативного пространства, основывающегося на общности языка, символического мира, быта и пр. Именно наличие такого пространства делает возможной эффективную совместную деятельность людей.

Чтобы создавать и поддерживать существование различных институтов, культурных ландшафтов и пр., кроме организации совместной деятельности, необходимо также создание определённого человека, обладающего некоторым набором навыков, в том числе и навыками общежития. Само взаимопонимание возникает на основе некоторого массива знаний (языка традиций и пр.), умений (общаться, выполнять те или иные символические действия и пр.) и т.д. Всё это достигается путём воспитания и обучения. Если обучение, как правило, институционализировано, то воспитание — интуитивно. Оно осуществляется в пространстве семьи, в котором как нигде больше пересекаются потоки синхронной и диахронной информации — ребёнок учится жить в настоящем, получая необходимый минимум знаний о нём, на основе веками вырабатываемых реакций на типичнейшие жизненные ситуации. Отрыв от вековых традиций ведёт к разрушению семьи, что и отметил один из авторов «Вех» А.С. Изгоев: «…почти всеобщий для русской интеллигенции факт: родители не имеют влияния на своих детей… Русская интеллигенция бессильна создать свою семейную традицию, она не в состоянии построить свою семью» [2. С. 98].

Итак, наряду с коммуникативным пространством в рамках этнического складывается и человек-формирующее пространство. В нём и создаётся та основа, на которой происходят преобразования социальных и пр. законов под реальные условия, о которых здесь так много говорилось — конкретизация общечеловеческих качеств, иными словами формирование того человека, который может жить и реализовывать себя среди и с помощью других людей. В наиболее концентрированном виде это пространство выражается в различных малых группах, особенно важна в этом плане семья, а также дружеская компания, рабочий коллектив и пр. В частности, «В малых группах индивид обретает социальные качества, необходимые для адаптации к социальному пространству, в этих группах формируются навыки социального общения, появляется самооценка и идентификация с другими членами группы» [6. С. 8]. Большое значение малым группам отводил и Л.Н. Гумилёв; им в его концепции соответствует понятие консорции — низший этнический таксон. При рассмотрении этнического пространства находят своё место и такие важные категории этнологии Л.Н. Гумилёва, как пассионарность и комплиментарность. Первая из них выступает как величина, показывающая патентность этнической среды, её способность, как на поддержание самой себя, так и на творческое саморазвитие. Комплиментарность же — это принцип взаимодействия пространств различных этнических таксонов как по вертикали (субэтнос с родительским этносом и т.д.), так и по горизонтали (между равноправными этносами, суперэтносами и т.д.). Эти категории крайне важны при выборе стратегии взаимоотношений с другими народами, в частности для определения степени целесообразного сближения. Знание же уровня пассионарного напряжения этнической общности позволит выяснить, например, каков кредит доверия граждан к официальной власти или, точнее, предел терпения их перед непопулярными мерами и пр.

Всё, связанное с этническим (народным, национальным), всегда осознавалось личностью как нечто родное своё; недаром с данными понятиями в народном сознании сопряжены такие фундаментальные слова, как родина, отечество и пр. Ни одна другая сфера человеческого бытия не укоренена в жизненном пространстве человека, как этническая. Отказаться от своей национальности обычно означает перестать быть самим собой, что делает её одной из фундаментальнейших человеческих ценностей, бережное отношение к которой — залог здоровых взаимоотношений в пространстве мировой цивилизации.

литература.

Барг М. Цивилизационный подход к истории: Дань коньюнктуре или требование науки? // Коммунист. – 1991, № 3.
Вехи. Из глубины. — М., 1991.
Гумилёв Л.Н. Конец и вновь начало. — М., 1994.- http://gumilevica.kulichki.net/EAB/index.html (30.06.05)
Гумилёв Л. Н. Этногенез и биосфера земли. — М., 2001.- http://gumilevica.kulichki.net/EBE/index.html (30.06.05)
Жизненное пространство России. — Саратов, 1999.
Личность в пространстве России. — Саратов, 2000.
Материалы регионального «круглого стола»: Национальное согласие и национальный экстремизм в современной России. Исторические корни, реалии и перспективы. — Саратов, 2000.
Проблема управления в сфере межнациональных отношений. — Саратов, 1998.
Рычков Ю.Г. Кочевники сибирской тайги (Этно-экологическая грань проблемы сохранения биоразнообразия) // Природа. – 1991, № 1.

Духонин М.М. Человек в этническом пространстве: ценностные ориентации // Региональный вестник молодых ученых: Сборник статей молодых ученых и аспирантов. М., 2005. — №3/4. — 126 С.